На юношу надели «костюм смертника»: холщёвые рубаху с длинными рукавами и без пуговиц и штаны, которые оказались узнику слишком широки, и ему затянули потуже резинку в поясе. Ноги обули в белые тряпичные мокасины. Феликс невольно улыбнулся, вспомнив наставления Арбитра-модельера. В человеке всё должно быть гармонично.
Смертнику сковали за спиной руки и зачем-то надели повязку на глаза, хотя для него не составляло труда видеть духовным зрением. Охранники с двух сторон вывели его из палаты, затем из здания, посадили в чёрный тонированный джип, на котором пребывало заклятие невидимости для обычных людей. Но даже находясь с повязкой на глазах и внутри машины Феликс свободно мог наблюдать следовавший за ними по пятам «мерседес» с сидевшими впереди Иезуитом и Вороном.
Стояла глубокая ночь, и было холодно, но Феликс усилием воли повысил температуру тела до комфортной. Он чувствовал, что охранники его опасаются, и знал, что легко мог бы сбежать, разбив все магические барьеры. Но вопрос – куда? Никогда ещё Феликс так остро не ощущал свою отчужденность от человечества и ненужность на этой планете. Ему нет и шестнадцати лет, а он уже чувствует себя Гулливером посреди лилипутов. Что было бы с ним дальше? Он так и не изведал полностью всех своих возможностей. Это в людях скрыт их духовный потенциал, а для Феликса его сила естественна.
Машина подъехала к кирпичному казённому зданию с охраняемыми воротами. Их ожидали – ворота тотчас разъехались – джип даже не сбавил скорости. Возле самого входа в здание он остановился. «Мерседес» припарковался рядом.
Охранники вывели Феликса из машины, к ним присоединились Ворон с Иезуитом, и все участники шествия поднялись на лифте три этажа и вошли в небольшую квадратную комнату, где с Феликса сняли повязку. После этого Иезуит, Ворон и оба охранника удалились, к смертнику приступили четверо молодых людей в синей униформе. Духовным зрением Феликс видел на них эмблему Всемирного Братства, но платиновые браслеты на левых запястьях отсутствовали, значит, они не легионеры. Феликс снисходительно улыбнулся: равных в силе ему здесь не было, и в том, что эти люди собрались с ним сделать, содержался определённый фарс. Феликс запросто мог бы с ними расправиться. Его не оставляло ощущение, что невидимые зрители от него ожидают, что он сбежит. Но кто они? Программист? Сесах? Феликс даже как будто слышал голос своего бывшего друга: «Что же ты медлишь? Давай! Тебе ведь ничего не стоит!» и видел перед собой его перекошенное от волнения лицо.
Двое парней в синем за локти провели Феликса через расступившиеся перед ним двери и поставили лицом к застеклённому проёму в стене, за которым расположились Ворон, Иезуит и два охранника, ранее сопровождавшие Феликса. Иезуит демонстративно развернул свиток.
Феликс, не выдержав, засмеялся: ну и комедия!
От его смеха Иезуит напыжился ещё больше. Из невидимых динамиков зазвучал его голос. Приговор Феликса состоял из шести пунктов. Смерть вменялась ему за самовольное оставление братства, и отдельно – лиги, за предательство идеалов – империи духа и сверхчеловека (так же каждого по-отдельности), за симпатию к христианам, за неоправданное доверие Программиста.
– Никто не тронет меня безнаказанным! – пафосно провозгласил Иезуит. – Предателей наш Великий Геймер не прощает, и выход из Вселенской Лиги только один – через смерть! Посему, властью данной мне лично нашим Великим Геймером, я приговариваю Феликса Ковровина к позорной казни через повешение, ибо его не признали достойным умерщвления мечом. А теперь я повелеваю привести приговор в исполнение!
– Верно сказано вашим классиком, что история повторяется дважды, – насмешливо глядя сквозь толстое стекло на своих палачей, сказал Феликс. – Только во второй раз в виде фарса. Тот – Первый, Кого вы убили, вас победил, и вам никогда Его не переиграть. Не вы забираете мою жизнь (куда вам – кишка тонка!), я сам отдаю её, потому что желаю встретиться с Тем, Кто это сделал раньше меня.
Пока Феликс говорил, парни в униформе поставили его в середину жирного красного квадрата, начерченного на сером полу, и надели на шею толстую верёвку с узлом.
– Жмите на кнопку! – закричал Иезуит, и кто-то невидимый привёл механизм в действие. Люк под ногами Феликса распахнулся, и он провалился вниз.
– Ты слышал? – обернулся к Иезуиту Ворон. – Хрустнули шейные позвонки.
– Идём, зафиксируем смерть.
Они спешно спустились по лестнице на нижний этаж.
Верёвка болталась… без тела Феликса.
Ворон глупо улыбнулся Иезуиту:
– Не понял. Куда он подевался?
Лицо Иезуита медленно побелело, фальцетом он прокричал:
– Немедленно изъять все записи! Никто не должен узнать!
– Так отсюда прямая трансляция в генералитет, – удивился Ворон.
– Идиот! – прошипел Иезуит. – Никто из посторонних! Нужно срочно придумать версию для прессы, что сталось с телом: что он повесился в своей палате, мы уже не скажем. К тому же, – Иезуит удрученно вздохнул. – Его тело приказали сжечь первым в новом крематории. За это мне обещали… э-эх! – он махнул рукой.
***
Феликс очутился в преисподней. Прежде он спускался в это место с Сесахом и Рулом. По-прежнему всё здесь было окутано серым туманом, а вокруг – пустота и полнейшая тишина. Юноша вспомнил, как Сесах говорил, что в человеческой преисподней нет предков Феликса. Неужели ему пребывать здесь одному?
Он оглядел себя и потрогал горло: абсолютно целое.
«Интересно, я отражаюсь в зеркале?» – мелькнула глупая мысль.
Далеко в тумане замаячила фигура в светлом хитоне. Когда она приблизилась, Феликс с удивлением уставился на босые ступни со шрамами.
«Я видел Тебя раньше: Ты был возле моей кровати, когда приходил Программист. Отчего Ты меня оставил?»
«Таково было соглашение».
Феликс опустил голову.
«Я был одинок».
«Неправда, с тобой была твоя мать».
«Но я хотел видеть Тебя».
«Ты видел».
«Я бы запомнил».
«Я говорил к тебе через женщину, подарившую Библию. Я обращался к тебе через твою мать».
«Но почему Ты не пришёл ко мне Сам, как Программист?»
«Видевший Моих детей – видел Меня, также как видевший Меня, когда я ходил по земле в человеческом теле, – видел Моего Отца».
«Почему тогда я не узнал Тебя? – мать моя была бы жива».
«Ты не был искушён в добре и зле».
«Но Ты тоже не имел в Себе греха».
«Я знал, зачем был послан, а ты – нет».
Отвернувшись, Феликс с трудом сдержал подступившие слёзы. Удивительно, что после казни у него не только сохранилась способность плакать, но и чувствовать он стал гораздо сильнее, и обострилось восприятие окружающего мира. Юноша снова посмотрел на Человека.
«Что будет дальше?»
«У тебя есть выбор: остаться со Мной или вернуться к своим соплеменникам».
«Я от них сильно отличаюсь?»
«Ты прошел через огненное искушение – это то, чего твои родственники никогда не переживали, поэтому ты можешь остаться со Мной».
В сердце своём юноша знал, что ни за что не откажется от предложения Человека, как сильно бы ему ни хотелось вернуться к своим однопланетянам. За время своего пребывания среди людей он более стал человеком, чем кем-то иным. Невольно он вспомнил историю Киплинга про Маугли. Похоже, что это не совсем сказка.
«У меня была к Тебе тысяча вопросов, теперь не осталось ни одного. Хотя – нет: почему Ты родился Человеком?»
Он улыбнулся.
«А ты бы согласился родиться человеком по своей воле?»
Феликс хотел ответить: «нет, никогда!», но вспомнил мать, женщину с Библией, Сергея…
«Да, – он помолчал. – Ради некоторых».
«Я тоже хочу спросить тебя: почему ты не пожелал вернуться к началу игры и пройти всё заново?».
Феликс опустил голову и тихо произнёс:
«Это была моя жизнь, и я ничего не хочу в ней изменять».
Юноша вновь ощупал себя и неуверенно спросил, в теле он или нет?
«В прославленном теле»
«Как и Ты, когда воскрес?»
Человек подтвердил.
«Так, значит, мне предстоит путь в Мир Вечной Жизни?»
«Мы пойдём туда вместе».
«Только прежде мне очень нужно поговорить с одним человеком».
В Приморском филиале Всемирного Братства, располагавшемся
на одном из островов Амурского залива, было заранее известно о предстоящей показательной казни бывшего руководителя этого филиала и правой руки Сесаха – Феликса Ковровина.
Используя все свои многочисленные связи, Вероника изо-всех сил старалась проникнуть хотя бы на трансляцию казни, но Николай Смирнов, возглавивший братство после Феликса, категорически этому воспротивился, и девушка мёрзла перед входом в здание, дожидаясь, когда оттуда выйдут приглашённые зрители, исключительно мужчины, члены Вселенской Лиги. Наконец двери филиала распахнулись, и на мороз высыпала молчаливая толпа. Все сразу разбежались по своим машинам. Никто не захотел разговаривать с журналисткой. Она поняла, что произошло нечто неординарное, и позвонила бывшему своему однокласснику, всё ещё остававшемуся в здании. Он согласился на минутку к ней выйти.
– Казнь состоялась? – нетерпеливо спросила Вероника, едва парень показался на пороге, кутаясь в меховую куртку.
– Да.
– Могу я взглянуть на тело?
Одноклассник как-то глупо хихикнул.
– Я согласна на фотографию, если нельзя увидеть запись, – тотчас сказала Вероника, но парень лишь сильнее запахнул свою куртку, подняв воротник. После тёплого помещения он трясся от холода.
– Ну же! – девушка схватила его за рукав. Одноклассник наклонился к её уху и прошептал:
– Тела нет.
– Как это нет? – не поняла Вероника.
– Совсем нет, – хмыкнул он. – Исчезло.
Девушка недоверчиво на него посмотрела.
– Ты меня разыгрываешь?
– Знаешь, Вероник, не до шуток. Мы сейчас все в шоке. Пойду я, ладно? Созвонимся.
Парень освободил из ослабевших вдруг пальцев девушки свой рукав и быстро скрылся в дверях, которые тотчас запер изнутри.
В полной растерянности Вероника побрела к своей машине. Села за руль, машинально завела двигатель. Что они сделали с телом Феликса? Непохоже чтобы одноклассник её обманул. Он даже не попытался её обнять: значит, действительно случилось нечто из ряда вон. Но тогда куда делось тело инопланетянина? Отчего-то ей сделалось так горько, что она, сложив руки на руле, уронила на них голову. Слёз не было, а только боль и пустота. Бедный юноша! Ему ведь было всего лишь пятнадцать с половиной лет. И некому даже его оплакать: мать его убили ещё раньше. А вся вина Феликса в том, что он появился на свет там, где его никогда не должно было быть, по воле какого-то учёного-фанатика. Грёбаная наша планета! Сколько их было, убитых за то, что осмелились быть не такими как все? Заживо сожженных, расстрелянных, забитых до смерти, отравленных газом, распятых. Теперь вот ещё этот юноша. Когда же ты ими насытишься, сука-преисподняя?
Вероника нажала на газ и с опустевшей стоянки выехала на мост, ведущий с острова в сторону Зурбагана. Неожиданно пошёл сильный снег, и завьюжило. В свете фар казалось что кто-то невидимый кидается в лобовое стекло серыми хлопьями и пытается сдуть машину с моста в залив. Стояла глубокая ночь, и других автомобилей видно не было. Въехав в город, Вероника по безлюдным улицам мыса Чуркина приблизилась к центральному мосту, пролегающему через бухту Золотого Рога, и припарковалась на обочине. Где-то там в ночи, на противоположной стороне залива, на Орлиной сопке замер маленький опечатанный замок – бывший дом Феликса и его матери. Вероника вышла из машины и направилась в сторону Золотого моста. Она сама не понимала, зачем это делает. Было темно, ветрено и очень холодно. Колючий снег больно хлестал по лицу, и девушка закрывала его руками. Невидимая из-за охранного заклинания она прошла мимо синей сторожевой будки и долго-долго брела по краю моста, запрещённого для пешеходов, пока наконец не остановилась где-то на его середине. Далеко внизу чернела незамерзающая вода судоходной в любое время года бухты. С неба туда тяжёлыми хлопьями падал усилившийся снег, как будто призывая за собою следом.
Бедный юноша… в который раз с тоской подумала Вероника. Где ты сейчас? Ничего-то у меня от тебя не осталось, даже кусочка одежды…
– Нелли!
Она похолодела от ужаса даже несмотря на сильный мороз. Его голос! Он зовёт её прямо из преисподней.
– Да, Феликс? – непослушными губами прошептала девушка, глядя в чёрную воду.
– Обернись же, Нелли! – снова раздался на этот раз смеющийся голос.
Она медленно развернулась лицом к дороге. Прямо напротив неё стоял, улыбаясь, Феликс в какой-то совсем несуразной одежде: широкой рубахе и штанах и тряпочных мокасинах. Ему совершенно не было холодно.
– Это действительно ты? – усомнилась Нелли. – А не демон, тобой прикинувшийся?
– Сотвори заклинание.
Она покачала головой.
– Нет, я верю, что это ты.
Девушка почувствовала как охватывает её непроизвольная радость.
– Но каким образом, Феликс?
– Можно я воспользуюсь твоим телефоном? – юноша протянул к ней руку, и Вероника молча вытащила свой мобильник из кармана и подала ему. Феликс тотчас набрал номер и раздались громкие гудки, затем послышался женский голос:
«Алло».
– Здравствуйте, – от волнения у юноши перехватило дыхание.
«Здравствуй, Феликс!»
– Вы узнали?
«Твой голос невозможно забыть».
– Я звоню, чтобы попрощаться.
«Куда ты, Феликс?»
– Домой.
«Ты нашел своих… сородичей?».
Голос женщины дрогнул.
– Я ухожу к нашему Отцу. Вы плачете?
«Я радуюсь за тебя, сынок».
– Хочу поблагодарить вас за книгу.
В трубке раздались всхлипывания.
– Дарите ещё книги. Программист не дремлет.
«Кто?»
– Программист. Он может представиться кем угодно. Но Бог не программист, Он – Отец.
«Спасибо, что позвонил, Феликс».
Юноша вернул телефон Веронике.
– Сохрани этот номер.
– А ты?
– Мы возвращаемся домой.
Феликс перешёл на другую сторону дороги, лавируя между редкими несущимися на большой скорости машинами, которые его не замечали, и стал удаляться к противоположной стороне моста, скрывавшейся за снежной пеленой.
– Мы? – прошептала вслед ему Вероника, как вдруг увидела рядом с Феликсом Человека в ослепительно-белом одеянии (и как она раньше не заметила?). Человек этот босиком вышагивал по снегу, на ходу что-то рассказывая юноше.
Вероника посмотрела туда, где раньше стоял Феликс: на свежем снегу отпечатались подошвы его мокасин, а чуть поодаль виднелись чёткие следы от босых ступней, слегка припорошенные снегом. Девушка упала на колени, их разглядывая: посредине отпечатков ступней сгустились капельки крови. Вероника боязливо дотронулась до них пальцами и вдруг тихонько завыла. Слёзы одна за одной ручьями побежали по её щекам прямо в эти запорошенные снегом следы. Вой перешёл в рыдание, удивительным образом приносящее с собой и невиданное облегчение. Непослушными от мороза пальцами девушка нажала на кнопку последнего вызова.
– Здравствуйте, моё имя Вероника. Ваш номер дал мне Феликс.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : В Австралии на улицах Сиднея (стих Веры Кушнир) - Надежда Горбатюк Несколько лет назад в баптистской церкви в Кристал Паллас на юге Лондона подходило к концу утреннее воскресное служение. В это время в конце зала встал незнакомец, поднял руку и сказал: «Извините, пастор, могу я поделиться небольшим свидетельством?» Пастор взглянул на часы и ответил: «У вас есть три минуты.» Незнакомец сказал: «Я лишь недавно переехал в этот район, я раньше жил в другой части Лондона. Сам я из Сиднея, Австралия. И несколько месяцев назад я навещал родственников и прогуливался по Джордж Стрит. Это - улица в Сиднее, которая пролегает от бизнес кварталов до Рокса. И странный седовласый мужичок вышел из магазина, сунул мне в руку брошюру и сказал: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, пошли бы вы на Небеса?». Я был потрясен этими словами. Никто мне никогда этого не говорил. Я вежливо поблагодарил его и всю дорогу в самолете до Хитроу я был озадачен этим. Я позвонил другу, который жил неподалеку от моего нового места жительства, и, слава Богу, он оказался христианином. Он привел меня ко Христу. Я - христианин и хочу присоединиться к вашему собранию.» Церкви обожают такие свидетельства. Все аплодировали, приветствуя его в собрании.
Тот баптистский пастор полетел в Аделаиду в Австралии на следующей неделе. И десять дней спустя посреди трехдневной серии собраний в баптистской церкви в Аделаиде к нему подошла женщина за консультацией. Он хотел удостовериться в каком положении она находится перед Христом. Она ответила: «Я раньше жила в Сиднее. И всего пару месяцев назад я посещала друзей в Сиднее, и в последние минуты делала покупки на Джордж Стрит, и странный небольшого роста седовласый старичок вышел из дверей магазина, подарил мне брошюру и сказал: «Извините меня, мадам, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на небеса?» Меня взволновали эти слова. Вернувшись в Аделаиду, я знала, что в квартале от меня находится эта баптистская церковь, я разыскала пастора, и он привел меня ко Христу. Так что, сэр, я христианка.» На этот раз этот лондонский пастор был очень озадачен. Уже дважды за две недели он услышал одно и то же свидетельство.
Затем он полетел проповедовать в баптистскую церковь Маунт Плезант в Перте. И когда его серия семинаров подошла к концу, пожилой старейшина церкви повел его обедать. Пастор спросил: «Старина, как ты получил спасение?» Он ответил: «Я пришел в эту церковь в пятнадцать лет через Бригаду Мальчиков. Но я никогда не посвящал себя Иисусу, просто запрыгнул в фургон вместе со всеми. Из-за своей деловой хватки я достиг влиятельного положения. Три года назад я был в деловой поездке в Сиднее, и надоедливый несносный старичок вышел из дверей магазина, дал мне религиозный трактат (дешевая макулатура!) и пристал ко мне с вопросом: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на небеса?» Я пытался сказать ему, что я баптистский старейшина, но он меня не слушал. Всю дорогу домой до Петра я кипел от злости. Я рассказал это пастору, думая, что он поддержит меня, а мой пастор согласился с ним. Он годами волновался, зная, что у меня нет взаимоотношений с Иисусом, и он был прав. Таким образом, мой пастор привел меня к Иисусу всего три года назад».
Лондонский проповедник прилетел обратно в Великобританию и выступал на Кессекском съезде в округе Лэйк и рассказал эти три свидетельства. По окончании его семинара четыре пожилых пастора подошли и сказали: «Кто-то из нас получил спасение 25, кто-то 35 лет назад через того же мужчину небольшого роста, который дал нам трактат и задал тот вопрос».
Затем на следующей неделе он полетел на подобный Кессекский съезд миссионеров на Карибах и поделился этими свидетельствами. В заключении его семинара три миссионера подошли и сказали: «Мы спаслись 15 и 25 лет назад через тот же вопрос того невысокого мужчины на Джордж Стрит в Сиднее.»
Возвращаясь в Лондон, он остановился в пригороде Атланты Джорджия, чтобы выступить на конференции корабельных капелланов. Когда подошли к концу три дня, в течение которых он поджигал тысячи корабельных капелланов для завоевания душ, главный капеллан повел его на обед. И пастор спросил: «Как вы стали христианином?» Тот ответил: «Это было чудо! Я был рядовым на военном корабле Соединенных Штатов и жил распутной жизнью. Мы проводили учения на юге Тихого океана и пополняли запасы в доке Сиднейского порта. Мы с лихвой оторвались в Кингз-Кросс, я был пьян в стельку, сел не на тот автобус и сошел на Джордж Стрит. Когда я вышел из автобуса, я подумал, что вижу приведение: пожилой седовласый мужичок выскочил передо мной, всунул мне в руку брошюру и сказал: «Матрос, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на Небеса?» Страх Божий обрушился на меня тут же. От шока я протрезвел и побежал обратно на корабль, разыскал капеллана, который привел меня ко Христу, и я вскоре начал готовиться для служения под его руководством. И вот под моим руководством сейчас свыше тысячи капелланов и мы сегодня помешаны на завоевании душ.»
Шесть месяцев спустя этот лондонский проповедник полетел на съезд 5000 индийских миссионеров в отдаленном уголке северо-восточной Индии. Человек, отвечавший за съезд, скромный нерослый мужчина, повел его к себе на незатейливый обед. Проповедник спросил: «Как вы, будучи индусом, пришли ко Христу?» Тот ответил: «Я находился на очень привилегированной должности, работал в индийской дипломатической миссии и путешествовал по миру. Я так рад прощению Христа и тому, что Его кровь покрыла мои грехи. Мне было бы очень стыдно, если бы люди знали, в чем я был замешан. Одна дипломатическая поездка занесла меня в Сидней. Перед самым отъездом я делал покупки, и, обвешанный пакетами с игрушками и одеждой для моих детей, я шел по Джордж Стрит. Обходительный седовласый мужичок вышел передо мной, предложил мне брошюру и сказал: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на Небеса?» Я поблагодарил его, но это взволновало меня. Я вернулся в свой город и нашел индусского священника, но он не мог мне помочь, зато он дал мне совет: «Просто чтобы удовлетворить свое любопытство, пойди и поговори с миссионером в миссионерском доме в конце улицы». Это был судьбоносный совет, потому что в тот день миссионер привел меня ко Христу. Я немедленно бросил индуизм и начал учиться для служения. Я оставил дипломатическую службу, и вот я, по благодати Божьей, руковожу всеми этими миссионерами, и мы завоевываем сотни тысяч людей для Христа».
Наконец, восемь месяцев спустя, баптистский пастор Кристал Палас служил в Сиднее, в его южном пригороде Гаймейр. Он спросил баптистского служителя: «Знаете ли вы невысокого пожилого мужчину, который свидетельствует и раздает трактаты на Джордж Стрит?» Он ответил: «Знаю, его зовут мистер Генор, но я не думаю, что он все еще этим занимается, он слишком слаб и стар.» Проповедник сказал: «Я хочу с ним встретиться.»
Два вечера спустя они подошли к небольшой квартирке и постучались. Невысокий, хрупкий мужчина открыл дверь. Он усадил их и заварил чай, но был на столько слаб, что из-за дрожания расплескивал чай на блюдце. Лондонский проповедник поведал ему все истории, произошедшие за последние три года. Слезы текли по глазам невысокого старичка. Он сказал: «Моя история такова: я был рядовым матросом на австралийском военном корабле и вел распутную жизнь, но в моей жизни наступил кризис, я на самом деле зашел в тупик. Один из моих коллег, чью жизнь я буквально превращал в ад, оказался рядом, чтобы помочь мне. Он привел меня к Иисусу, и за сутки моя жизнь перевернулась, ночь превратилась в день, я был так благодарен Богу! Я обещал Ему, что буду делиться Иисусом в простом свидетельстве по меньшей мере с десятью людьми в день, как Бог будет давать мне силу. Иногда я был болен и не мог этого делать, но тогда в другие разы я наверстывал. Я не был параноиком в этом, но я делал это свыше сорока лет, а когда я вышел на пенсию, самым лучшим местом была Джордж Стрит – там были сотни людей. Я получал множество отказов, но многие люди вежливо брали трактаты. Сорок лет занимаясь этим, я до сегожняшнего дня ни разу не слышал об обращении хоть одного человека к Иисусу.»
Я бы сказал, что это точно посвящение. Это должна быть чистая благодарность и любовь к Иисусу, чтобы делать это, не слыша ни о каких результатах. Моя жена Маргарита сделала небольшой подсчет. Этот, не обладавший харизмой баптистский мужичок, повлиял на 146100 человек. И я верю, что то, что Бог показывал тому баптистскому проповеднику, было лишь самой верхушкой верхушки айсберга. Только Бог знает, сколько еще людей было приведено ко Христу.
Мистер Генор умер две недели спустя. Можете ли вы себе представить, за какой наградой он пошел домой на небеса? Я сомневаюсь, что его портрет мог бы когда-нибудь появиться в журнале Харизма. Вряд ли бы о нем когда-нибудь появилась похвальная статья с фотографией в журнале Билли Грэма «Решение», какими бы прекрасными ни были эти журналы. Никто, за исключением небольшой группы баптистов на юге Сиднея, не знал о мистере Геноре. Но я скажу вам - его имя было знаменито на Небесах. Небеса знали мистера Генора, и вы можете себе представить приветствия и красную ковровую дорожку и фанфары, которые встретили его дома!
